Пиьменные практики стали для меня отличным инструментом раздумий. За три месяца понятие фрирайтинг крепко вошло в утренние часы, как зарядка и «умывание для мозга». Задаешь себе вопрос и отпускаешь пальцы побегать по клавиатуре… Потом читаешь и удивляешься: ба, неужели это я так думаю. Часто приходят решения задач, которые висели неделями. Иногда проскакивает новая мысль и удивляет несказанно.
Раньше я просто писала утренние страницы, теперь отвечаю себе на конкретные вопросы. Мне пока непросто самой их формулировать, так я пользуюсь рекомендациями других. Сто вопросов от Дарьи Кутузовой у меня сейчас в проработке. Ответом над одним из них хочу с вами поделиться. Этот текст без редакторских правок. Только АшиПки и оЧепЯтки исправила.
Зачем делюсь? Мне важно узнать, кто как отвечает и отвечает ли уже на этот вопрос:
«Какой след мне бы хотелось оставить в мире?»
Еще несколько месяцев назад вопрос, заданный в заголовке вызвал бы у меня саркастическую ухмылку. Что я Лев Толстой, чтобы даже задумываться о том, что оставлю ВСЕМУ миру.
А теперь у меня совершенно иная реакция на слово"наследие". Я его пробую на вкус, на звучание, на послевкусие. В ответе рождаются вопросы от самых «детских», типа, чем наследие от наследства отличается.
Есть и самые страшные, как этот: а вдруг мне нечего оставить миру…
Именно под таким углом зрения я начала осваивать новое слово «наследие». Можно, конечно, сослаться на возраст, мол, одной ногой в могиле, вот и тянет делиться со всеми тем, что «нажито непосильным трудом».
А можно подумать, что ум пришел с отставанием от возраста… Ерничаю, конечно.
Просто однажды торкнуло. Встал вопрос, что я знаю о маме не в смысле богатейшей ее биографии, а об ощущении ее чувств в теперешнем моем возрасте.
Оказалось, что я НИКОГДА (!) не задавала себе такие вопросы. Я даже с трудом могла представить, сколько мне самой было тогда, когда ей 60… Помогла арифметика с расчетом моего возраста.
Вот с пониманием маминых чувств, боюсь, не поможет уже ничего. Нет первоисточника, как сказал бы бухгалтер.
С этого момента мысль о наследии не оставляет меня. Я думаю, что вопрос известен многим людям. К каждому он приходит в разное время. Ко мне, Слава Богу, добрался…
Сначала у меня встали дыбом волосы, что я совсем не знаю маминых чувств и мыслей. Я помню умом свои обиды, радости и факты, а вот душа не знает ответа…
Поняла, что мне уже не у кого спросить. А знать так захотелось! Что по-женски чувствовала мама от своей не самой удачной семейной жизни? Переживала ли, что так много времени уделяла большой работе и так мало бывала дома? Мечтала ли просто сходить вместе со мной в кафешку и поболтать о девичьем, когда я стала такой взрослой, что у меня самой были внуки?
Вопросы накинулись лавиной… Ответом было только эхо.
Поняла главное для себя в определении слова наследие. Есть то, что можно каким-то образом передать тем, кто с тобой не встретится в реале, а придет в мир спустя 20−30 лет после твоего ухода… Не факты сухой биографии, не недвижимость в той или иной форме, а чувства и ощущения от меня, первоисточника, в том возрасте, когда они бушевали во мне или сладкой истомой растекались по телу…
Не пересказ очевидцев, не легенды, а слово, живое слово в буквах или видео, или еще каким-то новым способом сохраненное надолго.
Может быть кому-то из следующих за мной, как мне, захочется получить от МЕНЯ ответы на свои вопросы?
След такой, какой себя знала только я… Донесенный первоисточником до получателей. И не бояться, что это никому не интересно. Не врать себе. Не маскироваться под правила. Оставить след.
Может поговорим?
